I wanna riot!
Был в этом лете какой-то момент, времени которого я не помню. Тот момент, с которого началось лето. Я жутко обиделся на всех и тихо вышел на улицу. Было темно, хотелось курить, я шел непонятно куда и зачем, просто убегал от проблем и конфликтов. Через двадцать минут я набрал номер Рублева и написал: "Ты веришь в дружбу?" А потом написал: "Через полчаса я буду проходить мимо твоего дома, есть курить?"
Я не знал, где его дом. Но он вышел меня встретить. Мы не общались месяца два, потому что оба придурки и поссорились из-за какой-то хуйни. Точнее я поссорился, а он просто не догнал, что случилось. Его походку я узнал за пару сотен метров. Он был с новой прической и почему-то в перчатках. Такого потерянного существа я еще не видел. Мы купили кофе в автомате старой поликлиники и просидели до поздней ночи на скамейке в больничном дворе. Это было странно. Он думал, что я с ним все еще не помирился, и говорил о нашей дружбе в каком-то паст-перфект времени, хотя на деле это было презент-симпл.
Мы разошлись по домам далеко за полночь. И потом я снова не помню, что было.
Не помню, кто первым предложил покатать, когда это было, и как я успел добавить его в аську. Помню костер, который мы развели на Бочках, и как потом перемазались грязью, перепачкали велосипеды и катили по пустой трассе, ловя сигналы редких автомобилей.
Это было стартом. А после пошла геометрическая прогрессия.
Аэропорты, ночные дороги, переполненные шоссе и безлюдные парки, выгнутые мосты, холодные реки, пустые вокзалы, дикие лисы, детские площадки, крыши, закаты, рельсы, поезда, кинотеатры, дороги снова, и снова, и снова дороги - пешком или на велосипедах, или на дряхлом дребезжащем троллейбусе, а потом на такси - сначала в один конец города, потом в другой. Мы объездили, обошли, обсмотрели весь город вдоль и поперек. И в итоге нашли идеальное место, где можно сидеть ночами и говорить, лежать головой на коленях, курить, смеяться, мечтать - на нашей лавочке, в нашем сквере. А потом я купил себе камеру, а потом я побывал у него дома, познакомился с Симбой, мамой и даже слегка с Бобом (от голоса которого я фанател, когда слушал ВДРУГ), чуть не занял ему 200 тысяч, наделал кучу плохих кадров и взял привычку целовать его больное сердце, чтобы оно не остановилось.
Мы взяли привычку.
Мы не помним, как пролетело лето смазанной яркой полосой на ночном кадре с большой выдержкой.
Мы забыли про всех, кто вне нас, и оставили тех, кого, как мы думали, пожизненно и самозабвенно любим.
Так заканчивается лето, жары и духоты которого я не запомнил, вероятно, заразившись плохой памятью от Рублева. Начинается любимая нами обоими осень. Рыжая как я и взъерошенная как он. Запах ее сводит меня с ума. И я могу не спать ночами, боясь упустить хотя бы кусочек этой прекрасной жизни.
А Рублев дрыхнет без задних ног в уютной постели. В нас так мало общего. И именно поэтому мы вместе.
Самодостаточность заключается не в том, что тебе никто не нужен. Самодостаточность - в том, что ты можешь сказать о том, что тебе нужен кто-то, не боясь быть обвиненным в отсутствии самодостаточности.
Доброе утро, мой славный.
Я не знал, где его дом. Но он вышел меня встретить. Мы не общались месяца два, потому что оба придурки и поссорились из-за какой-то хуйни. Точнее я поссорился, а он просто не догнал, что случилось. Его походку я узнал за пару сотен метров. Он был с новой прической и почему-то в перчатках. Такого потерянного существа я еще не видел. Мы купили кофе в автомате старой поликлиники и просидели до поздней ночи на скамейке в больничном дворе. Это было странно. Он думал, что я с ним все еще не помирился, и говорил о нашей дружбе в каком-то паст-перфект времени, хотя на деле это было презент-симпл.
Мы разошлись по домам далеко за полночь. И потом я снова не помню, что было.
Не помню, кто первым предложил покатать, когда это было, и как я успел добавить его в аську. Помню костер, который мы развели на Бочках, и как потом перемазались грязью, перепачкали велосипеды и катили по пустой трассе, ловя сигналы редких автомобилей.
Это было стартом. А после пошла геометрическая прогрессия.
Аэропорты, ночные дороги, переполненные шоссе и безлюдные парки, выгнутые мосты, холодные реки, пустые вокзалы, дикие лисы, детские площадки, крыши, закаты, рельсы, поезда, кинотеатры, дороги снова, и снова, и снова дороги - пешком или на велосипедах, или на дряхлом дребезжащем троллейбусе, а потом на такси - сначала в один конец города, потом в другой. Мы объездили, обошли, обсмотрели весь город вдоль и поперек. И в итоге нашли идеальное место, где можно сидеть ночами и говорить, лежать головой на коленях, курить, смеяться, мечтать - на нашей лавочке, в нашем сквере. А потом я купил себе камеру, а потом я побывал у него дома, познакомился с Симбой, мамой и даже слегка с Бобом (от голоса которого я фанател, когда слушал ВДРУГ), чуть не занял ему 200 тысяч, наделал кучу плохих кадров и взял привычку целовать его больное сердце, чтобы оно не остановилось.
Мы взяли привычку.
Мы не помним, как пролетело лето смазанной яркой полосой на ночном кадре с большой выдержкой.
Мы забыли про всех, кто вне нас, и оставили тех, кого, как мы думали, пожизненно и самозабвенно любим.
Так заканчивается лето, жары и духоты которого я не запомнил, вероятно, заразившись плохой памятью от Рублева. Начинается любимая нами обоими осень. Рыжая как я и взъерошенная как он. Запах ее сводит меня с ума. И я могу не спать ночами, боясь упустить хотя бы кусочек этой прекрасной жизни.
А Рублев дрыхнет без задних ног в уютной постели. В нас так мало общего. И именно поэтому мы вместе.
Самодостаточность заключается не в том, что тебе никто не нужен. Самодостаточность - в том, что ты можешь сказать о том, что тебе нужен кто-то, не боясь быть обвиненным в отсутствии самодостаточности.
Доброе утро, мой славный.
-
-
26.08.2010 в 09:56Ну просто в цитатник!