Если честно, я не знаю, как написать об этом. Но ты просил, так просил и требовал, что я вынужден это сделать. Потом не жалуйся. Все-таки это мой дневник. Договорились?
Эта странная история началась в феврале и теперь разматывается как шерстяной клубок в кошачьих лапах. С пугающей и завораживающей скоростью. Ники и Наоки. Мы так же похожи как наши имена.
Пятница. Кажется, это было вчера.
- За что пьем?
Ты вертишь бокал с золотистым ароматным напитком и задумчиво отвечаешь.
Я всё пытаюсь интерпретировать и связать воедино. Как обычно, впрочем.
Тихий звон стекла, и терпкий поцелуй Dewar's растекается по губам. Мы сидим на моем диване и пытаемся разобрать, где какой сорт роллов "калифорния", где "филадельфия" и что же из всего этого "гламур". Ты не умеешь держать палочки, и мне приходится кормить тебя имбирем, впрочем, думаю, что умеешь. В мониторе Джонни Дэпп раскручивает торговлю кокаином, но этот охуенный фильм мы посмотрим в другой раз, сейчас он получается только фоном, потому что нам интереснее смотреть друг на друга.
А еще нам интересно играть в Фаренгейт, поэтому наша маленькая виски-пати перемещается на кресло перед компом. Я сижу у тебя на коленях, одетый в полосатую сине-белую майку, - как песни твоего брата, а ты - в клеточку и так соблазнительно пахнешь шампунем и шоколадом. Бокалы уже не актуальны, и мы пьем виски прямо из бутылки и курим одну трубку на двоих, выдыхая дым прямо в легкие друг друга. Твои пухлые искусанные губы это лучшая закуска для Dewar's. И не только губы. Ты весь вызываешь жгучее желание искусать тебя, зацеловать, вдохнуть, слиться с тобой, в конце-концов, и стать одним целым - коктейлем виски-кола.
Я выпил немного. Я только слегка пьян. Зато в тебя влилось больше полбутылки. Пьяные дети - это забавно, думаю я, раздевая тебя. А ты пошатываешься, смотришь на меня сверху вниз и говоришь, что я странный, потому что начинаю раздевать с джинсов.
Что у нас играет? A Perfect Circle? Ты слышишь? Я - нет.
Я слышу стук твоего сердца, тяжелое дыхание и мокрый звук поцелуев. Волосы мешаются, лезут в глаза, липнут к губам. У нас одинаковые, длинные неудобные, челки. У нас одинаково красивые тела, голубоватая кожа в отсвете монитора и одинаковая страсть к разговорам во время секса под градусом. Плюс сорок по Фаренгейту.
- Ты можешь себе представить, - прерывисто постанывая и при этом еще смеясь, говоришь ты, - что два года назад я был в девятом классе и у меня был дневник?
Что за пиздец, это так возбуждает на самом деле. Или я правда педофил гребаный.
Не знаю, насколько все это динамично выглядит со стороны, но для меня это просто бешеная динамика танца, скачущий пульс и хриплое дыхание, музыка, музыка, музыка движения, прикосновений, шепота. Безумный хоровод мыслей в моей голове, сквозь который я внезапно слышу:
- А можно я скажу, что люблю тебя?
Как удар по почкам.
Я включаю рациональное мышление, пытаюсь что-то возразить, но ты затыкаешь меня поцелуями, шепча:
- Люблю, люблю, люблю тебя, чертов Ники-бой!
И я сдаюсь. Ведь это говоришь не ты, а Dewar's. И ты ничего не вспомнишь уже через пару часов.
Твоя челка падает мне на лицо, и я не различая голосов, мешаю свой шепот с твоим "люблю тебя тоже".
И тут...
- Ники, напиши об этом в блог, пожалуйста. Потому что я не смогу. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
- Ты уверен, а как же твои фрэнды?
- Да плевал я на них. Плевал я на всех, на весь мир. Ты - мои все, ты - мой мир. Моя вселенная, заключена в одной точке. Это ты, ты, ты. И я верю уже, что твой диван это, действительно, рай. Я верю в этот диван больше чем в себя, слышишь?!
Я смеюсь:
- Теперь мне придется покупать тебе виски каждый день.
Так за что же мы пили вначале?
- За религию.
- За религию?
Ты киваешь и вертишь бокал в руках.
- Я - твой Бог, так?
Тихий звон бокалов как подтверждение. Ты нашел Бога во мне, а я нашел его в тебе. Боги живут пока в них веришь.
Хочу жить вечно.